© OCR - А.В. Беликович, 2004. Воспроизводится по тексту: Беликович А.В. Арктика: земля и люди. Анализ национальной земельной политики северных федераций. Магадан: СВНЦ ДВО РАН, 1995. 128 с. (Труды НИЦ "Чукотка"; Вып. 3) Номера страниц указаны в квадратных скобках шрифтом малинового цвета.

Что такое арктическая политика

"Пароход "Корвин". Мыс Сердце-Камень. 6 июня 1881 года. ... Расстояние до поселения, называемого чукчами "Тапкан", было около трех миль, первая миля очень тяжелая и, на первый взгляд, безнадежно непроходимая для ездовых собак. Но наши каюры, казалось, отнеслись к этому спокойно... На гладком льду мой чукотский каюр, теперь не имея заботы об упряжке, часто оборачивался с улыбкой и делал все, чтобы меня развлечь, хоть и не понимал ни слова по-английски. Для нас это была редкая, странная поездка, выполненная в то же время с такой обычной будничной уверенностью, что весь этот день мне казалось, что это единственный в мире способ путешествия по земле".

Джон Мьюр. Круиз "Корвина". 1917.

Никогда в прошлом регионы Арктики не привлекали столь повышенного внимания федеральных правительств, как в конце XX иска. На первых этапах существования северных федераций (империй) Арктика считалась пустынной и малопривлекательной территорией. Позже, когда миф о бедности Арктики рассеялся, изменились и взгляды на ее пустынность: федеральным правительствам пришлось считаться с тем, что здесь существуют коренные этносы и традиционная система хозяйствования. Однако на начальных этапах развития федераций их незрелая экономическая инфраструктура не позволяла установить такие взаимоотношения между центром и провинциями, которые бы крепко удерживали столь удыаленные регионы в тесных, жестких рамках. Кроме того, "холодная война" сделала Арктику плацдармом для размещения военных баз, точек быстрого реагирования и т. п.

Открытие Северного морского пути, развитие транспортных возможностей Арктики приблизили интересы федеральных правительств к этим землям, однако истинное пробуждение этих территорий началось лишь с вхождением их жителей во всемирные системы культуры и хозяйства. Циркумполярный Север стал восприниматься мировым сообществом как целостный уникальный регион лишь тогда, когда сами арктические жители стали осознавать свою уникальность и отличие от других социумов.

При усиливающихся межгосударственных контактах после снятия "железного занавеса" регионы Арктики поняли, что, несмотря на государственные различия, их общность гораздо сильнее. У них сходные экологические и экономические возможности и проблемы, один общий ключевой вопрос - природопользование. Именно с природными ресурсами Арктики и их освоением связаны наиболее значительные конфликты, решить которые оказалось не под силу никаким соглашениям и конвенциям. Взглянем на северные федерации XX века: золото на Северо-Востоке России, нефть на Аляске и тюменском Севере, природный газ в долине Маккензи - всюду мы можем наблюдать столкновение промышленников-добытчиков с теми, кто защищает интересы сторонников сохранения природной среды. Первые не могли обеспечить пропорциональное развитие своих производств и благополучность их встраивания в экосистемы, вторые не могли противодействовать широкомасштабному приходу технической цивилизации, ибо она приносила комфорт индивидуумам. В долгой борьбе возникло движение за так называемое неистощимое, рациональное освоение Севера, которое бы объединяло интересы всех землепользователей.

Рис. 36. "Как мы поймали медведя". Старинная гравюра из книги Хульсиуса "Устные предания" ("De veer narrative"), изданной в Нуренбурге в 1593 году [93].

Природные ресурсы - краеугольный камень северной экономики - всюду находятся в собственности федеральных правительств. По всем северным регионам мы наблюдаем, как местные администрации пытаются получить над ними контроль. Особенно остро стоит вопрос с ресурсами моря и с землей.

"...Это никогда не прекращающаяся битва, и таковой она останется всегда. Пример Аляски научил нас тому, что получение автономии на уровне штата есть только начало постепенной миграции власти от федерального правительства на окраины... До сих пор штат Аляска обвиняет федеральное правительство США в том, что то не выполнило своих обещаний, данных при автономизации Аляски, и что только на этом штат потерял 29 млрд. долларов..."

Мид Трэдвэлл. Выступление на пленарной сессии конференции по арктическим возможностям. Рованиеми, 1994 год [110. Р. 10].

По всем регионам Севера стали возникать арктические комиссии, комитеты и прочие организации, призванные находить компромисс между интересами регионов и интересами федерального правительства, между освоением Севера и охраной его земель, между индустриальным и традиционным хозяйством. Все стороны склоняются к созданию Арктического совета по ресурсам, который работал бы на международной представительной основе [109]. Начало этому совету, возможно, уже положено организацией в 1991 году AEPS (Арктическая стратегия охраны природы) [53] и с августа 1994 года - постоянной рабочей группы AEPS по рациональному освоению Севера.

Проблемы защиты дикой природы и рационального природопользования в Арктике сейчас обсуждаются в широком социополитическом контексте. Гневный и нежный лик арктической природы обращен сегодня ко всем жителям Севера, невзирая ни на их этническую принадлежность, ни на искушенность в политических вопросах.

"С 1959 по 1992 год в северные моря сброшено жидких радиоактивных отходов суммарной активностью 20,6 тыс. кюри и захоронено твердых 2,3 млн. кюри... Удельный вес предприятий по добыче и переработке природных ресурсов, деятельность которых сопровождается образованием значительного количества твердых, жидких и газообразных отходов, превышает в северных регионах 70 %".

Парламентские слушания [32. С. 2].

По мере оскудения минеральных ресурсов то в одной, то в другой стране начинают задумываться об ответственности федеральных правительств и региональных администраций перед жителями Севера в случае ослабления региональных связей и истощения запасов. Для решения этой проблемы - усиления ответственности федеральных органов - О. Янг [115] даже разработал идею так называемых социальных ловушек, которые бы быстро реагировали на изменения в уровне федеральных дотаций, аккумулируя в себе финансовые средства для социальных программ.

Арктические народы интенсивно включились в международный процесс и потребовали творческого сотрудничества с мировым сообществом [23, 75]. Милитаризация Арктики, оставаясь одной из ключевых сторон жизни Севера, несколько ослабила свое влияние на социально-поведенческие стереотипы северных народов, что привело к усилению культурной и экономической кооперации между арктическими федерациями.

Созданная в 1991 году организация региональных администраторов 20 арктических территорий Северный форум (см. карту на с. 75) впервые использовала на своих совещаниях термин "арктическая политика" [98]. Этот термин положил начало новой эпохе взаимоотношений федеральных правительств и их арктических составляющих. И хотя сам Северный форум пока является чисто бюрократической организацией, волна интереса к арктической политике всколыхнула общественность.

Арктическая политика есть часть нового мышления, основывающегося на взаимопомощи арктических наций и на понимании ими того, что никакие федеральные правительства их не спасут. Слишком скудные средства могут позволить себе федерации для поддержания своих северных окраин. Неоткуда ждать денег, специалистов, внимания - только от своих северных соседей. Единый циркумполярный союз северных регионов - это не досужий вымысел, а возможная реальность. "Подумайте об арктических территориях не как о частях разных государств, а как о целостном едином регионе", - заявили нынешние политики на встрече в Рованиеми в сентябре 1994 года.

Рис. 37. Территории - члены Северного Форума [98].

Цифрами обозначены : 1 - Санкт-Петербургская область (РФ); 2 - Южный Тронделаг (Норвегия); 3 - Вастерботтенс-Лан (Швеция); 4 - Лапландия (Финляндия); 5 - ассоциация северных графств Северной Норвегии; 6 - Республика Коми (РФ); 7 - Ненецкий автономный округ (РФ); 8 - Ханты-Мансийский автономный округ (РФ); 9 - Дорнод (Монголия); 10 - Хейлонджанг (Китай); 11 - Еврейская автономная область (РФ); 12 - Хабаровский край (РФ); 13 - Магаданская область (РФ); 14 - Юкон (Канада).

Мысль о переориентации Арктики как бывшей военной зоны на экологические и экономические приоритеты лишь постепенно внедряется в широкие политические круги.

"Уже целый год те, кто наблюдает за арктической политикой США, задаются вопросом, что же это такое. Мы и сами спрашиваем об этом друг друга, подмигивая, будто бы за этим что-то вроется. Как говорится в старой шутке о шпионах: "Я бы сказал, но тогда мне пришлось бы тебя убить"... Официально арктическая политика Соединенных Штатов пока еще остается большим секретом. "Холодная война", быть может, и позади, но международная политика США для арктического региона писалась в прошлом году в Вашингтоне за закрытыми дверями Национального совета безопасности. Клинтон подписал этот документ весной 1994 года, но о чем в нем говорится, я бы не мог с уверенностью сказать..."

Мид Трэдвэлл. Выступление на пленарной сессии конференции по арктическим возможностям. Рованиеми, 1994 год [110. Р. 10].

Тем не менее задачи США в Арктике сформулированы следующим образом [53]:

удовлетворение нужд национальной безопасности и обороны;
защита окружающей среды и охрана биологических ресурсов;
достижение неистощимого характера природопользования,
усиление международного сотрудничества между восемью арктическими государствами;
вовлечение коренных народов в процесс управления и принятия решений по затрагивающим их проблемам;
расширение научных исследований и мониторинга.

Эти наиболее общие положения интересны для нас тем, что коренные народы в них обозначены как некий второстепенный элемент, а их активизация не связана с другими задачами. Но ведь на самом деле именно они и есть главное действующее лицо в решении всех перечисленных проблем. Форма документа повторяет и продолжает патерналистский дух федерального правительства, стоящего над коренными жителями, а не состоящего из коренных жителей (хотя бы частично).

Однако постепенная смена отношений к северным народам все же происходит, и видна она хотя бы в факте появления первых учебников для студентов о том, что происходит на циркумполярном Севере и в других регионах "четвертого мира". Идея "четвертого мира" была впервые высказана Т. Бергером - замечательным исследователем арктических национальных проблем Северной Америки [57-59]. Этим термином он назвал коренные малочисленные народы мира, подавленные доминирующими цивилизациями (суперэтносами). Сейчас термин прочно закрепился в публикациях ученых, политиков, общественных деятелей, а связанные с ним проблемы заняли ведущее место в идеологии нового федерализма.

Вот какие проблемы активно обсуждаются сейчас на международном уровне:

земля и право коренных народов;
идеология традиционного природопользования;
экологические знания коренных народов;
контакт культур и культурные адаптации коренных народов;
этнополитика;
арктические народы, индустриализация и рыночная экономика [108].

Постепенно эти вопросы начали находить свое отражение и в российских средствах массовой информации.

Что ждет Север в наступающую эпоху геологических потрясений, экономического кризиса, надвигающихся кровавых войн, отхода ведущих держав от принципов демократизма? Приведет ли эта эпоха к уничтожению арктической экологической цивилизации, или выведет ее на особый путь, особую традицию благоговейного бегства к природе?.. Все нынешние неувязки и катастрофы на Севере - это только диалог с природой, с землей. И не вина самой земли, что ее до сих пор плохо замечают и игнорируют в социальных баталиях. Земля все равно будет цепляться за цивилизации при каждом их неудачном повороте и напоминать о себе.

В любое время - надо лишь успокоить свой ум - можно услышать тундру, возвращающуюся к нам, в наш Цивилизованный Дом, и увидеть себя, возвращающегося к своей тундре, к своей земле.

Продолжая невозмутимо вдыхать в себя запах тундры, арктический мир учится жить и приспосабливаться к новым условиям, к новым культурным, политическим и экономическим ландшафтам. Если он смог приспособиться к столь экстремальным условиям природы, нечего и сомневаться в том, что, став свободным и раскованным, он осилит и искусственные среды, предлагаемые ему Западом. Он учится расти: его голова ушла в космос, руки - в глубины гор, глаза широко смотрят на мир.

Мир тоже наконец-то увидел его.