© OCR - А.В. Беликович, 2004. Воспроизводится по тексту: Беликович А.В. Арктика: земля и люди. Анализ национальной земельной политики северных федераций. Магадан: СВНЦ ДВО РАН, 1995. 128 с. (Труды НИЦ "Чукотка"; Вып. 3) Номера страниц указаны в квадратных скобках шрифтом малинового цвета.
ВВЕДЕНИЕ
"... Вообще мне не хочется, чтобы моя земля - очень специфичная по многим параметрам - превратилась бы в безымянную территорию, губернию, или еще хуже - стала бы военным полигоном или вечным клондайком".
Г. К. Вэльвынэ; Анадырь [Архив НИЦ "Чукотка"].
Эта работа посвящена размышлениям о земле и ее месте в системе социальных отношений на Севере. Земля здесь рассматривается не как наиболее интегративный и уязвимый элемент биосферы, а как основа производства на Севере, и прежде всего - традиционного природопользования. Землепользование есть определяющее и своего рода индикаторное звено природопользования [1], и потому анализ системы землепользования является ключевым вопросом всей жизни человека в Арктике (ибо именно природные ресурсы всегда были здесь причиной политических и социальных конфликтов). Мы намеренно не касаемся здесь проблем политической интеграции и дезинтеграции России, потому что они не имеют никакого значения в рассматриваемом вопросе.
 |
Приустьевая равнина на Чукотке |
ЗЕМЛЯ - важнейшая часть окружающей природной среды, характеризующаяся пространством, рельефом, почвенным и растительным покровом, недрами, водами, являющаяся главным средством производства в сельском и лесном хозяйстве, а также пространственным базисом для размещения всех отраслей народного хозяйства (ГОСТ 17.5.1.05 - 80)".
Природопользование: Словарь-справочник [2].
Что такое земля в системе материального производства? Это - не орудие, и не средство труда, хотя оно и производит материальные ценности. Это - не просто ресурс, это суперресурс, как солнечная энергия или воздух. Это главное условие производства, вместе с тем это и среда производства, вне которой оно невозможно. Как же можно всерьез относиться к понятию "собственность на землю", если оно звучит почти так же чудовищно, как "собственность на солнечный свет", "на геомагнитное поле", "на воздух" и т.д.?
Человек приходит на землю и говорит: "Это - моя собственность". Это как если бы овод сел на корову (или оленя) и закричал другому оводу: "Это моя собственность!" Да, он питается ее кровью и за ее счет выводит потомство, но вот корова махнула хвостом - и шлеп... Человек живет на земле, но вот он умер, и его хоронят - или на ее поверхности, или [5] выкапывают ямку, и кладут внутрь. Так кто же кому здесь принадлежит, кто чья собственность?.. Земля - человека, или человек - земли?..
"У полярных эскимосов есть пословица, которая гласит, что "ни один человек не может считать новую землю своей наверняка, пока смерть не настигнет его, привязав его тело к каменному холму", - только после этого можно считать эту землю закрепленной за человеком, а человека - за этой землей ..."
*Кнут Расмуссен. Гренландия Полярным морем [3]**.
* Здесь и далее по тексту цитаты из англоязычных источников даются в переводе автора.
**Цит. по: [93. P. 245]
Если мы поднимаем вопрос об охране земель и их оптимальном использовании, то при чем тут собственность? Ведь разрушение пастбищ может произойти и на государственных, и на частных, и на общинных землях. Говоря о земле в системе социальных отношений, приходится постоянно сталкиваться с таким парадоксом. Экологически все зависит от методов пользования и оптимальных технологий, а социально-психологически мы почему-то снова и снова возвращаемся к институту собственности, словно только через него осуществляется ПРАВОВАЯ защита земли, хотя в законе землепользования можно всегда указать, что данные правила распространяются на ВСЕ виды собственности. Так почему же вновь и вновь при вопросе о земле обсуждается лишь одно - КОМУ она будет принадлежать? Случайно ли это? А может быть, таким путем нас просто уводят от сути проблемы землепользования?..
В наших социумах землепользователи не равны между собой в правах. В наших социумах от вопроса "чья земля" зависит режим ее пользования - в том смысле, что для кого-то он льготен, а для кого-то нет. Вопрос "кому будет принадлежать земля" на самом деле является вопросом только оттого, что существует социальное или политическое неравенство субъектов владения землей. Это неравенство мы видим среди субъектов как хозяйственных, так и национальных. Вот почему вопрос о земле так тесно связан с вопросом самоопределения наций и правовым закреплением статуса землепользования коренных народов.
Кому принадлежит земля
Она всегда принадлежит тем, кто ее использует - возделывает, занимает своими жилищами, кочует по ней вместе с оленями, просто ходит. Никогда ни у каких северных народов до XVII в. вопрос о собственности на землю не стоял, речь всегда шла лишь о правах на ПОЛЬЗОВАНИЕ ею. "Идет борьба за власть, а не за землю" - вот фраза, которую часто можно применить к истории северных территорий, ибо здесь всегда было вдоволь пустующих земель.
Само понятие собственности на землю возникло, вероятно, лишь в земледельческой цивилизации, где люди жили оседло и эксплуатировали лишь незначительную благоприятную часть земель. Слово "земля" для них [6] означало только ту площадь, которую занимала оседлая семья (дом, двор) и огород, поле, которые она возделывала. Таким образом, в земледельческих этносах слово "земля" означало пахотную землю.
На Севере, в цивилизации охотников-рыболовов и оленеводов земля не могла строго закрепляться за отдельными семьями, ибо, во-первых, в большинстве своем это были кочевые народы, а во-вторых, пользование землей даже в течение одного сезона было многократным и предполагало возможность делиться этими ресурсами с соседями. Владеть землей можно так же, как владеть информацией: использовал сам - дал попользоваться другому, но от этого у тебя информации не убавилось. Информация может быть одна и та же, а знают ее все, и все с успехом пользуются - вот так может быть и с землей. [7]
"Кочуем мы не потому, что нам этого хочется, кочует наше производство - северный олень, а мы идем за ним ... Наше дело - следить, чтобы пастбища не истощились. Поэтому кочевки у нас быстрые, короткие. И много их. Значит, и территории должны быть огромными. Доказано, что на одного оленя необходимо 120 гектаров. А нас все время стараются согнать для "компактного проживания".
М. Погодаева; Республика Саха [4].
Трудно представить, что земледелец, посадивший на своем клочке репку и тщательно ее весь год выращивающий, будет относиться к этому своему огороду точно так же, как кочевник-оленевод к участку склона, где он пасет оленей. Их психологические стереотипы и отношение к земле несравнимы, и поэтому система земельного права, возникнув в земледельческих цивилизациях, никак не может быть механически перенесена на другие типы хозяйствования. В этом суть многих проблем, с которыми сталкиваются земельные чиновники северных территорий, вынужденные подгонять систему государственных земельных законов к арктической специфике.
..Законы, придуманные в умеренной зоне, часто имеют мало смысла, приходя на Север. Мы вынуждены вновь и вновь убеждать федеральных чиновников, что нам, в Арктике, не нужен контроль питьевой воды на ананасовые пестициды ... Государственный закон обязывает засыпать свалки каждый день щебнем - но знаете, в некоторых арктических поселениях просто нет гравия для этого. Другие правила требуют бурения скважин вокруг свалок для мониторинга за грунтовыми водами - но у нас эти воды лежат под сотней метров вечной мерзлоты ... Почти по каждому пункту природоохранных законов нам приходится биться".
Мид Трэдвелл; Департамент охраны природы Аляски [5].
